Алматы. 11 апреля. Центр информации. Похоже, прежние ошибки Национального банка ничему не научили его нынешний топ-менеджмент. Вопреки многочисленным обещаниям Данияра Акишева после его назначения главой регулятора о строгом следовании политике свободного курсообразования, на самом деле главный банк страны по-прежнему продолжает управлять обменным курсом. А его доводы в пользу валютных интервенций для сглаживания курсовых колебаний выглядят, мягко говоря, неубедительно и противоречат прежним обещаниям Нацбанка, пишет Сергей Зелепухин в КазТАГ.

Аргументы регулятора

Впрочем, надо отдать должное Данияру Талгатовичу в том, что он не пытается скрыть ежемесячные объемы интервенций монетарных властей на валютном рынке, а говорит о них открыто. Но в то же время аргументы о том, почему регулятор это делает, заставляют сильно усомниться в его последовательности при проведении курсовой политики. Естественно, что это еще больше бьет и так по сильно подорванному к нему доверию после четырех обвальных девальваций за последние неполные 2,5 года.

В интервью агентству Reuters глава Национального банка признался, что в первый месяц весны регулятор продолжал активно скупать доллары. «В марте 2016 года Национальный банк на внутреннем валютном рынке провел интервенции в форме покупок иностранной валюты в размере $1,236 млрд, что составило 42% от общего объема торгов ($2,960 млрд)», - заявил Д. Акишев.

При этом он напомнил, что в феврале объем покупок долларов составил $474 млн. То есть в марте регулятор купил в 2,6 раза больше американской валюты, чем в последний месяц зимы. Объяснил действия Нацбанка его глава тем, что в марте на внутреннем валютном рынке наблюдался значительный дисбаланс, сформировавшийся в результате низкого спроса и высокого предложения иностранной валюты.

Ранее Д. Акишев также пытался объяснить активность регулятора на валютном рынке желанием не допустить резких изменений в курсообразовании. «Многие думают, что Нацбанк может развернуть курс в любую сторону. Формально может, а зачем это нужно? Если курс движется фундаментально в какой-то точке, это движение мы не перекрываем и не разворачиваем. Если мы понимаем, что сложились внутренние обстоятельства, когда возникает очень большое предложение иностранной валюты, то Нацбанк выходит на рынок», - пояснил он.

По его словам, регулятор заинтересован в том, чтобы не допустить больших колебаний курса из-за спекулятивных операций отдельных игроков, обусловленных небольшими объемами рынка.

«Но если фундаментально тенге должен ослабевать, он ослабевает, если должен укрепляться, то укрепляется. Мы нашли ту точку обменного курса, при которой спрос и предложение на валютном рынке сбалансированы», - считает глава Нацбанка.

Ощущение дежавю

После этих аргументов Д. Акишева возникает ощущение дежавю, поскольку еще свежи в памяти заявления по курсовой политике Кайрата Келимбетова и Григория Марченко в их бытность главами Нацбанка.

Например, в октябре 2013 года, выступая перед сенаторами, Кайрат Нематович заявлял, что Национальный банк намерен не допускать высоких колебаний в стоимости валют. «Ситуация на валютном рынке остается стабильной. Никаких оснований для беспокойства нет. Фундаментальные факты, определяющие тренды обменного курса, не претерпели изменения. Мы продолжим политику по сглаживанию резких скачков обменного курса», - отмечал он тогда.

Напомним, что тогда цена на нефть марки Brent составляла $110 за баррель, а обменный курс находился в режиме так называемого «управляемого плавания».

А вот о чем говорил Г. Марченко в феврале далекого 2011 года, когда он находился у руля монетарного ведомства. «Состояние фундаментальных факторов в настоящее время говорит о том, что существует высокая вероятность укрепления национальной валюты. Нацбанк будет обеспечивать стабильность обменного курса и не допустит резкого укрепления тенге», – заявлял он тогда.

Следует отметить, что это заявление Григорий Александрович делал в тот период, когда цены на нефть марки Brent росли и находились выше $100, что создавало предпосылки для укрепления тенге.

Не трудно заметить, что если не по форме, то по содержанию все эти заявления двух экс-председателей Нацбанка и одного действующего сделаны, словно под копирку, и делались они тогда, когда объективно было больше предпосылок для укрепления нацвалюты.

Но их существенное отличие заключается в том, что высказывания Д. Акишева звучат на фоне декларирования политики свободного курсообразования. В случае с заявлениями К. Келимбетова и Г. Марченко ни о какой подобной политике на момент, когда они были сделаны, не было и речи, а существовал режим управляемого плавания тенге. И назывался он так потому, что Нацбанк активно проводил интервенции против укрепления нацвалюты. А именно этим, судя по заявлению Д. Акишева, в феврале и марте этого года и занимался регулятор.

Поэтому разговоры о том, что монетарные власти последовательно следуют политике свободного плавания тенге, звучат несколько лукаво, когда на самом деле существует режим управляемого курсообразования.

На словах одно, на деле - другое

Но это только один момент. Другой важный аспект заключается в том, что Нацбанк по-прежнему не держит свои обещания. По крайней мере, создается такое впечатление. Еще в ноябре прошлого года после очередной девальвации тенге регулятор выпустил пресс-релиз, в котором говорилось о сокращении его участия на внутреннем валютном рынке для сохранения резервов. При этом Нацбанк четко давал понять, что в случае необходимости он вернется к проведению валютных интервенций.

«Национальный банк сохраняет право на сглаживание больших колебаний курса, не отражающих соотношение спроса и предложения и действия фундаментальных факторов. Дальнейшая динамика обменного курса тенге будет формироваться под воздействием факторов, определяемых в основном динамикой ценовой ситуации на мировых финансовых и товарных рынках», - говорилось в сообщении.

Но, как показал февраль и особенно март этого года, вопреки тому, что «соотношение спроса и предложения и действия фундаментальных факторов» были в пользу укрепления тенге, регулятор вместо того, чтобы сдержать свое ноябрьское обещание, позволив нацвалюте отыграть еще часть потерь в паре с долларом, пошел на то, чтобы поддержать американскую валюту.

И если в феврале у главы Нацбанка была возможность оправдать интервенции налоговой неделей, то в марте Д. Акишеву пришлось говорить ровно то, что раньше до него говорили бывшие главы монетарного ведомства.

Но если в случае с Г. Марченко последний в феврале 2011 года прямо указывал на то, что регулятор проводит интервенции против сильного укрепления тенге, то нынешний глава Нацбанка пытается оперировать нейтральными и общими фразами о сглаживании курсовых колебаний. И понять, почему Данияр Талгатович так говорит, можно, ведь регулятор теперь декларирует, что придерживается ранее провозглашенного курса на свободное плавание тенге.

Но, согласитесь, расхождение слов и дел играет не в пользу монетарных властей и тем более не способствует повышению доверия к ним.

Прежние ошибки Нацбанку - не урок?

Вместо того чтобы открыто признать, что курсообразование в Казахстане не может быть полностью свободным в условиях структурных диспропорций экономики и зависимости доходов госбюджета от сырьевого сектора и связанных с ним отраслей, Нацбанк с упорством, достойным лучшего применения, пытается убедить общественность в том, чего нет. А именно в том, что обменный курс образуется свободно.

Неужели в Нацбанке не понимают, что это сильно вредит его имиджу, поскольку складывается устойчивое впечатление о том, что Нацбанк вспоминает о свободном образовании курса лишь тогда, когда нужно провести очередную девальвацию? Но когда объективная ситуация с ценами на нефть и другим сырьем начинает играть в пользу нацвалюты, регулятор вновь включает режим управляемого курса, выдавая это за интервенции против резких колебаний курса. Но тогда становится непонятно, почему Нацбанк активно не предотвращал три обвальные девальвации за последние 8 месяцев. Ведь, по сути, девальвация - это тоже резкое колебание курса тенге, но только в сторону ослабления.

Тем самым происходит путаница и подмена понятий. В результате создается впечатление, что Нацбанк вновь противоречит сам себе и делает совсем противоположное ранее заявленному. Получается, что прежние ошибки Нацбанка так и не стали уроком его нынешнему топ-менеджменту?