Алматы. 28 ноября. Центр информации. Темпы роста кредитования казахстанской экономики по-прежнему находятся близко к нулевой отметке. Одним из основных сдерживающих факторов для банков второго уровня (БВУ) начать более активно выдавать кредиты реальному сектору остается высокий уровень базовой ставки Национального банка. В результате регулятор дестимулирует банковские институты заниматься кредитованием экономики и делает более интересными инструментами для инвестирования свои ноты.

Что сможет изменить ситуацию? Какой уровень базовой ставки будет приемлемым для банков, чтобы начать активно кредитовать экономику? И что даст регулятору проведение стресс-тестирования БВУ? На эти и другие вопросы в КазТАГ попросили ответить председателя правления АО «Altyn Bank» Аскара Смагулова.

- Аскар Сагидоллаевич, 14 ноября Национальный банк вновь снизил базовую ставку на 0,5% - до 12%. Однако бытует мнение, что этого недостаточно, чтобы стимулировать банки кредитовать экономику. А как Вы оцениваете текущую политику Нацбанка? Не является ли она по-прежнему слишком жесткой?

- Как известно, все познается в сравнении. В начале этого года ставки на денежном рынке были 200%, 300% и 400%. В один день они достигали и вовсе 640%. Поэтому по сравнению с этим нынешние ставки выглядит вполне адекватными.

Однако способствует ли текущая базовая ставка Нацбанка стимулированию кредитования экономики, думаю, наверное, нет. Банки рассчитывают, сколько они могут заработать, вкладываясь в ноты регулятора при нынешней ставке, и очевидно, что эти расчеты пока не в пользу кредитования реального сектора.

Но по мере снижения инфляции мы ожидаем, что Национальный банк продолжит смягчать денежно-кредитную политику. В этом случае можно будет ожидать изменения ситуации в пользу кредитования банками экономики.

Уверенность в этом придает еще то, что сейчас информационная политика Нацбанка, прозрачность принятия им решений на порядок стали лучше. Регулятор подает четкий сигнал рынку, что должно произойти, при каких условиях и какими в таком случае будут его действия.

Исходя из этого, игроки рынка формируют свои ожидания, что, например, в случае если цены на нефть вырастут, курс тенге укрепится, то тогда произойдет очередное снижение базовой ставки. То есть при четкой информационной политике регулятора игрокам рынка не надо будет гадать, как поведет себя Нацбанк в той или иной ситуации.

- А как Вы считаете, какой уровень базовой ставки нужен, чтобы банки начали активно кредитовать экономику?

- Я думаю, в районе 10%. После налогового эффекта получится где-то 12%. При этом при расчетах мы можем добавить оценку кредитного риска, потому что речь будет идти уже о заемщике из реального сектора, у которого риски более высокие, чем у нот Национального банка. Поэтому базовая ставка в районе 10% будет хорошим стимулом для банков, чтобы более активно начать кредитование.

- Давайте поговорим о том, что даст проведение стресс-тестирования банков, намеченное на следующий год. Что ожидают банкиры от этой процедуры?

- Я думаю, что ожидания от стресс-тестирования в первую очередь не у банков, а у регулятора, поскольку он выступает главным заказчиком этой процедуры, с помощью которой Нацбанк, скорее всего, хочет получить универсальную оценку состояния банковского сектора.

- То есть реалистичнее, чем есть в официальной статистике?

- Скорее речь идет не об этом. Есть такое понятие, как «оптимизация бизнес-процессов». И первым его шагом является измерение этого процесса. Но каждый может его измерять по-разному. Поэтому нужно, чтобы эти различные измерения были откалиброваны с помощью незаинтересованной стороны. В нашем случае речь идет о независимом агентстве, которое с помощью одного инструмента, условно говоря, может измерить температуру в первую очередь каждого крупного банка. И чтобы с результатами этого измерения можно было разговаривать с сообществом финансистов, идти в правительство и т.д.

- Какие именно проблемы банков может вскрыть стресс-тестирование?

- Поскольку надзор в Казахстане качественный, не думаю, что результаты стресс-теста БВУ преподнесут регулятору какие-либо сюрпризы. Это, скорее, один из инструментов оценки состояния банковской системы.

Поэтому я не согласен с тем, что стресс-тестирование должно вскрыть какие-то проблемы банков. Оно должно по единой и независимой методике оценить состояние банковского сектора. Ведь на самом деле вскрывать регулятору ничего не надо, поскольку он и без этого очень хорошо знает на 99,9% все проблемы каждого банка. Даже не очень хорошо, а прекрасно.

- А какие главные риски для казахстанских банков на сегодня видите Вы?

- Безусловно, самый главный и большой риск для банковского сектора – это замедление экономического роста. До девальвации прошлого года с 2000-го по 2013-й казахстанская экономика в среднем росла на 6-7% в год в реальном выражении. К этому привыкли все - и рядовые потребители, и Национальный банк и правительство, и крупные компании, и банки.

А все началось с кризиса 1998 года, когда цена на нефть находилась на уровне $8 за баррель. Но после девальвации тенге 1999 года и стремительного роста в Китае экономика Казахстана вслед за ростом цен на нефть начала бурно расти. Плюс к этому, после кризиса доткомов (кризис в США, связанный с падением высокотехнологичного индекса NASDAQ - КазТАГ) в 2000 году ФРС снизила базовую ставку с 6% до 1-2%.

В результате волна «дешевых денег» накрыла развивающиеся рынки. То есть бурный экономический рост в Казахстане в 2000-х был связан, во-первых, с появлением «дешевых денег» и, во-вторых, со стремительным ростом нефтяных цен.

И если в 2013 году объем ВВП составил около $220 млрд, то только из-за нескольких волн девальваций во второй половине 2015-го и в начале 2016-го сейчас этот показатель составляет $120 млрд. То есть Казахстан вернулся по объему нашей экономики в долларовом выражении к уровню 2008-2009 годов - отброшен назад на 7-8 лет.

Поэтому для банков сейчас самая большая проблема – это подавленный спрос на свои продукты со стороны населения и компаний. А остальные трудности банковского сектора - всего лишь следствие этого. И если, например, для «Народного банка» достаточно того, чтобы экономика росла темпами даже близкими к 0%, чтобы вести прибыльный бизнес, то для некоторых других игроков банковского рынка необходимо, чтобы ВВП рос высокими темпами, чтобы хотя бы решить свои проблемы.

Более того, я не думаю, что мы уже вернемся к ситуации 2000-х, когда наблюдался бурный рост экономики. И с этим надо смириться. Мне вообще кажется, что, скорее всего, годы с 2000-го по 2013-й по своим макроэкономическим показателям были отклонением от долгосрочного тренда.

- Какие прогнозы у Altyn Bank по рынку жилья? Чего ждать - его дальнейшего падения или все-таки роста?
 
- Конечно, трудно строить прогнозы по рынку недвижимости, но поскольку у Altyn Bank более половины розничного кредитного портфеля - это ипотечные займы, то могу сказать по ценам сделок, по которым мы выдаем кредиты, стоимость жилья продолжает снижаться. И где ценовое дно, мне трудно говорить. Поэтому я не могу сказать, что, например, через месяц цены вдруг развернутся и пойдут вверх.

Негативный тренд сохраняется. Количество покупателей сейчас в разы меньше, чем количество продавцов. И это надо признать. Мы, например, видим, что число лиц, которые хотят взять у нас ипотечный заем, за год уменьшилось в 2 раза. И это при том, что мы работаем с обеспеченными клиентами, которые получают 300-400 тыс. тенге в месяц. Но даже в этом сегменте мы наблюдаем, что спрос на ипотечные займы стал меньше.

- Каким Вы видите следующий год для банковского сектора и экономики?

- Я думаю, что в следующем году банковская система Казахстана будет в лучшем состоянии, чем в этом, поскольку ожидаю, что казахстанская экономика сможет адаптироваться к новым реалиям. И когда это произойдет, то и банковский сектор начнет более активно вносить свой вклад в повышение деловой активности.

- Спасибо за интервью!

Сергей Зелепухин​

Фото: kapital.kz